Они ушли, вот так в небо… А я не могу рассказать обо всех, потому что не могу. Но душа переполнена мыслями о них. О тех мальчиках и девочках, солдатах и солдатках, которых не стало 22 января 1995 года.

Перекресток Бейт-Лид. Теракт. Впервые в истории Израиля — двойной теракт. К такому не были готовы…

А как вообще быть готовыми к подлости? Ведь теракты — это циничная подлость, прикрываемая громкими словами о патриотизме.

фото: ד»ר אבישי טייכר

Сегодня тридцать лет. Я помню, помню… Хотя многое тогда, проживая в стране всего несколько лет, не понимала так остро. Не умела так сопереживать, как сейчас. Это честно, это правда.

Но сопережевание, как и преданность стране пришли ко мне и настолько, что я могу этими чувствами делиться с вами в своих рассказах о стране нашей и ее людях.

Воскресенье, первый день израильской недели. А значит, многие мальчики и девочки, отдохнув в выходные дома, возвращаются на свои военные базы… И тогда было воскресное утро.

Ребята солдаты стоят на всех тремпиадах страны. Перекресток Бейт-Лид удобное для этого место.

И когда подошел еще один солдатик, никто не обратил на него внимания. Но вдруг солдатик схватился за живот, демонстрируя как ему плохо. И сразу же ребята склонились над ним, с главным вопросом, чем помочь?

В эту минуту «солдатик» привел в действие взрывчатку, которая была на его поясе. 10 килограмм смерти.

Взрыв люди услышали далеко за пределами перекрестка.

Убитые, раненые… Страшные картины. Но некогда думать об этом, надо спасать тех, кого можно спасти!! Со всех сторон к эпицентру теракта бросились люди, которые стояли поодаль. Опять же многие ребята военнослужащие. Среди них был один «спасатель»… Оказавшись в гуще людей, он привел в действие второй-пояс смертника. Еще более мощный. Этот взрыв произошел через три минуты после первого взрыва.

Стоит ли описывать что было там тогда… Да и можно ли это передать простыми словами. Разбросанные куски тел, их ведь разорвало на части, одежды, обуви, коробочки с едой, которые мамы заботливо передали детям в дорогу… Все там было.

22 человека в то утро ушло в небо. 21 военнослужащий и водитель автобуса, который оказался рядом. 66 человек получили ранения.

«Три минуты, три минуты, это много или мало»?

Этого достаточно, чтобы разрушить 22 судьбы. Сколько родных и близких, тут мне не сосчитать…

Ответственность взяла на себя палестинская террористическая организация «Исламский Джихад».

Правды ради надо сказать, что если я правильно разобралась, то со все организаторы этого злодеяния получили по заслугам…

Имена не имеют значения. Но тот, кто собственноручно изготовил бомбы погиб, когда к нему позвонили по мобильной связи. Ему просто оторвало голову. Второй спец по организации убийств сел в свой автомобиль и взлетел с ним сразу на сковородку  в ад. Надеюсь, что он там. Еще один терррист в один не светлый для себя день только успел выйти из своего дома, как получил десять пуль в лоб от неизвестных товарищей, которые сразу скрылись в неизвестном направлении. А еще один умчался в Сирию, прихватив любимую жену и детей. Надел парик, сделал фальшивый паспорт. Но возмездие в виде трех пуль настигло его и там. Все это происходило в течение 1995 года.

22 похоронные процессии, хоронили молодых ребят. Что еще добавить… Что на самом деле все могло быть еще более трагичным. Ибо террористов было запланировано три. И в нужное место доставлены три взрывчатки. Третий испугался и не прибыл. Взрывчатку эту нашли через несколько дней и обезвредили. А только представьте себе, что она бы тоже взорвалась в то утро.

Вот испугался один, и сам того нехотя, оставил в живых десяток человек.

Не могу думать об этом… А думается.

А недалеко от  места трагедии стоит сильный памятник. Солдаты уходят в небо. Скульптор Сара Конфорти.  

А эту яркую красивую девушку звали Майя Копштейн. Каждый год в день ее рождения ее могила украшена яркими шарами, и мама с папой поздравляют ее.

Так уже 30 лет. Они состарились, а их девочка осталась все той же…

Такой, какой ушла тем январским утром из дома в Иерусалиме, уехала на военную базу.

О ней, одной из 22 погибших трогательно написал полковник Эран Дувдевани. Я перевела на русский язык:

«Майя была особенным типом рыжих. Не дерзким, а спокойным, но полным решительности. Она не выделялась демонстрируя, что «рыжие — это характер». По крайней мере, я так думаю. …Но я знал Майю. Ее единственной заботой был уровень знаний солдат, которых она обучала.

Ее беспокоила проблема отсутствия поддержки, которую она не получила от командиров одной из рот… Она изложила мне свои претензии, была полна решимости и стремления отстаивать свою позицию. Я тогда сказал ее командиру, Эялю Леви, чтобы он заботился о ней, потому что нам важны такие военнослужащие.

Первый взрыв произошел в 6 метрах от нее. Майя не пострадала… Но бросилась помочь своему командиру, который оказался в эпицентре взрыва…

Она ухаживала за ним, перевязывая его рану, как будто слышала наш тот разговор, когда я просил Эяля бережно относиться к ней, и решила, что теперь настала ее очередь защитить его. Между первым и вторым взрывами прошло около трех минут. Майя была рядом с Эялем, поддерживая его, заботясь и подбадривая. В результате второго взрыва она погибла на месте, накрыв своим телом своего раненого командира.

Не забыть нам ее…»

Осталось добавить, что

Всегда помню Майю и ее

Она всегда у меня перед глазами…

Осталось добавить что лейтенант Эяль-Моше Леви, тяжело раненый в теракте, через неделю умер в больнице. Ранения оказались смертельными. Ему был 21 год.

А девочке Майе было девятнадцать с половиной лет. В этом году ей бы исполнилось пятьдесят.

В Иерусалиме есть детский парк, который называется сад Майи, он возник по инициативе Ади, сестры Майи Копштейн…

Всего две судьбы из 22.

Светлая Память им всем…

Больно, больно, очень больно.