Йоси, наверное, еще  поспал в это субботнее утро, если бы не папа. Он пощекотал сначала правую брыкнувшуюся ногу, потом  — прячущуюся под одеяло левую ногу Йоси и сказал: «Вставай, сын, нас ждут великие дела».

Раньше на такой призыв мальчик обязательно бы вскочил, быстро заглянул папе в глаза, пытаясь разгадать, о каких великих делах идет речь.

   Но теперь он знает: все дела – враки. У родителей есть одно великое дело: Карин, а это значит: следить, чтобы Карин срыгнула вовремя, чтобы долго не лежала в мокрых подгузниках, чтобы не орала противным голосом однообразное А-а-а-а-а…

 — Каринушка, — бежит к ней мама на первый писк, — почему ты плачешь, девочка моя? Что тебе болит?

   Дальше мама скороговоркой начинает перечислять, разговаривая с Карин: «Ты сытая, ты сухая, ногтики я тебе подстригла, ушки я тебе почистила, отрыжечку ты сделала. Что же ты плачешь?»

   На этом месте маминого монолога Йоси затыкает свои нечищеные уши. Раздражает!

Читать далее

Эта работа мне нужна была, как воздух. Как открытое окно, без которого не могу даже зимой… Без работы не раскручусь.

После развода я оказалась у разбитого корыта. То есть, и раньше материальное благополучие было относительным. Потому что во многом зависело от Игаля. А он – от своего настроения, прекрасного и ужасного, в которые он погружался, как в пучину волн, выплывая из одного и плавно переплывая в другое, причем, я не могла уследить за этими заплывами, не проконтролировать, не предупредить…

И вечно жила, как на острие ножа. Год, два, три. Потом год за три… Потом я поняла, что от меня самой ничего не останется, если жизнь такая продолжится. Я просто распластаюсь где-то на краю вечности. И навсегда. Но у меня Юрик и Лиэлька, и распластываться где-либо я не имею никакого права. Мне их поднимать.

И тогда я решила, что все…

Читать далее

По лицу Рони я часто могу понять, что меня ожидает…Вот он виновато улыбнулся и я сразу разгадала его улыбку: у него какие-то свои планы, к моим планам — отношения не имеющие…

Он вообще ничего не умеет скрывать, мой Рони. Думаю, если он только подумал бы завести любовницу, я бы почувствовала это, еще до того, как он ее бы завел.

Но тут дело оказалось в прозе жизни, всего лишь в рыбалке.

Читать далее

Продолжение рассказа «Роза вышла замуж». Почитать его можно здесь по активной ссылке.

***

Борис Леонидович раздраженно выключил телевизор, не дожидаясь прогноза погоды. А что он собственно узнает в этом прогнозе: Хамсин, и еще хамсин, жарче, жарче и еще жарче? Это новости для него?

В принципе, можно было вообще телевизор не включать. От новостей только муторно становится. Очередная выборная кампания, сейчас начнут лить грязь друг на друга, впрочем, это не прекращающийся политический процесс. А потом все дружно мирятся, обнимаются и так, до следующих выборов. В Иерусалиме теракт, в Самарии бросание камней, на Голанах змея укусила ребенка, в Галилее туристка упала в ущелье…А еще воспитательницы в детсадах – садистки, а школьные учителя – педофилы. Нет, определенно не стоит включать блок новостей, без него спокойней.

Он выглянул в окно, где-то вдалеке румяный закат окрасил все небо яркими мазками. Почему-то сегодня Борис Леонидович впервые подумал, что удачно выпало им жить на девятом этаже в Хостеле, такой пейзаж открывается…

Им…Вот уж привычка, все делить на двоих, а теперь надо учиться говорить в единственном числе. А это после почти шестидесяти лет невозможно. Уже год нет Иды, а он так и не привык…Все наталкивается на какие-то воспоминания, ассоциации. И все без нее теперь не любо.

Читать далее

Теперь Петр точно знает, какой он – страх… Липкий. Сначала становятся липкими ладони дрожащих рук. Затем страх забирается под рубашку, а потом добирается до лба. И ты весь липкий. И еще мокрый, чувствуешь, как трусы противно наполняются жидкостью. Никому не пожелаешь такого. А день начинался буднично…

Читать далее

Фаина Марковна заметила  Миру с коляской еще издалека и успела свернуть в переулок. Мира стояла на противоположной стороне улицы и не видела Фаину. А даже если бы и увидела, что с того? Скорее всего, она была бы рада, что свекровь так аккуратно сошла с ее пути.  

Фаина поспешила ускорить шаг и затем тяжело отдышалась. А куда она, собственно говоря, спешит. Можно поменять привычный маршрут. Сперва купить хлеб, а затем – молоко. Есть, конечно, шанс, что треугольников кефира уже не будет. Значит,  придется обойтись, не в первый раз. По всей вероятности. Мира направлялась на молочную кухню, рядом с магазином. Аркадий утверждает, что ей некогда готовить кашки Леночке. Ну что ж, пусть ест общепитовские кашки, решать ее родителям, это их ребенок.

А  почти пересеклась Фаина с Мирой, потому что  надо было все-таки раньше выйти за покупками. Но сегодня она задержалась. Чуть позже встала, терпеливо ждала, пока соседи уйдут с кухни, чтобы спокойно самой приготовить себе завтрак. Сколько лет делит она кухню с соседями, а все никак не привыкнет к общей жизни. Эти еще ничего, хоть словом переброситься можно. И пакостить не будут. Просто у каждого своя жизнь. Своя плита. Своя солонка.

А как же ее прошлые соседи ненавидели. Страшно вспоминать. Лютой ненавистью. Могли бы задушить, задушили бы, наверное. Да боялись…Аркашу боялись.

Читать далее