Летом 2018 года я побывала в Прибалтике. Сперва в Латвии, а затем в Литве. Вильнюс, узенькие улочки, милые кафе… А через несколько дней я оказалась в Понарском лесу. Понары — место расстрела Вильнюсского гетто. 100000 человек, как жить с этой цифрой?…  Ежедневно в лесу расстреливали порядка 800 человек. Усердствовали солдаты из айнзатцгруппы A, эсэсовцы, и в первую очередь, их литовские пособники. Тела казнённых сваливались в котлованы, случайно вырытые там в 1940 году для строительства нефтебаз и засыпались землёй.

Весь Понарский лес — это сплошной мемориал, кажется, что каждое дерево помнит, что происходило там. А если этого недостаточно, то посреди леса перед вами вырастает избушка — музей, и оттуда, послушав записи, посмотрев фотографии ты выходишь растоптанным страшной правдой.

И не то, чтобы я не знала эту правду раньше. Я ведь киевлянка, и Бабий Яр стучит в моем сердце с 16 лет. Но вновь и вновь ты распластываешься от боли, которая сжимает душу.  Уничтожение Вильнюсского гетто, сынов и дочерей моего народа, маленьких, не успевших пожить, детей и умудренных, но уже физически немощных стариков. Расстреляли всех. Ум, интеллигентность, знания, любовь, надежду…

Тогда же я впервые увидела фотографию одной красивой молодой женщины. Как она хороша! Яркая белозубая улыбка, выразительный взгляд, брови вразлет… И тогда я узнала ее имя.

Эту женщину звали Люба Левицкая. Сегодня так мало людей помнят о ней, если помнят вообще…А ведь она была не только красавица. Она была необыкновенно талантлива.

И хочется вернуть ее имя нашим современникам.

Люба Левицкая родилась в Вильнюсе, когда этот город назывался Вильно. Ее музыкальный талант проявился еще в детстве. И выбирая профессиональное будущее, Люба не сомневалась, быть ей певицей. Она занималась в виленской консерватории, а затем отправилась совершенствовать свои вокальные данные в Европе. С отличием завершила Венскую консерваторию. Она была обладательницей красивого чистого сопрано…

Наверное, она могла бы остаться в Европе, но семья ждала Любу в Литве и она вернулась в Вильно. Успех пришел сразу. Звездный успех! Люба выбрала подмостки еврейского театра, ей  был всего 21 год, когда она блестяще исполнила роль Виолетты в «Травиате» на сцене идишского театра оперы в Вильно. Да! И так было в довоенной Литве, где интересной насыщенной жизнью жила еврейская община, и язык идиш был популярен. Затем были другие театры, работа в Варшаве, где она была очень востребована.

Но наступил год 1939… Когда началась война, Люба успела покинуть Польшу до вторжения фашистских войск в Варшаву. Она вернулась домой. В советской Литве девушка преподавала музыку и работала на радио. Казалось, она успела спастись, покинув Варшаву, избежать беды…Но не надолго.

1941 год. Война докатилась до Литвы. Оккупация Вильнюса. 31 августа после провокации, когда евреев обвинили в том, что они стреляли в немецких военных, все евреи столицы Литвы были заключены в гетто, расположенное в кварталах Старого города.

Она могла спастись. У нее было много знакомых не еврейского происхождения в музыкальном мире Вильно, готовых помочь Любе и нескольким друзьям — музыкантам спрятаться вне пределов гетто, остаться на свободе. Но в гетто была ее мама. И Люба отказалась от такой возможности, чтобы быть рядом с ней.

Сегодня, спустя призму времени понимаю: зная, что ждет Любу, ее мама сама бы уговорила дочь не возвращаться в гетто, возможно, девушка могла бы спасти себе жизнь. Но, история, увы, не терпит сослагательного наклонения…

Гетто Вильно, это удивительный мир. Мир людей обреченных, но не сдававшихся до последней минуты. Люди продолжали жить, учиться и учить, читать и мечтать, пока была малейшая возможность. И ходить в театр, который возник в пределах гетто. И играть в нем…

А Люба продолжала петь…Утром она отправлялась на тяжелые физические работы, жителей гетто принудительно гнали на них, а вечером уставшая, она не давала себе скидки, не позволяла себя жалеть. По вечерам девушка преподавала пение в музыкальной школе гетто талантливым еврейским детям, которые в будущем могли бы стать знаменитыми исполнителями…

Но они были евреями…

В январе 1942 года Люба приняла участие в концерте, посвященном памяти жителей гетто, растрелянных осенью 1941 года, когда произошли первые массовые расстрелы в Понарском лесу. Сперва казалось, это кощунство…такой концерт. Но люди любили Любу, ценили ее талант и концерт состоялся и прошел очень трогательно.

Идишский поэт Авром Суцкевер находился в Вильнюсском гетто. Он участвовал в работе подполья гетто, а затем был в еврейском партизанском отряде «Некома» («Месть»). Авром Суцкевер прожил долгую жизнь, его не стало в Израиле в 2010 году в 96 лет… А тогда, вечером 18 января, он был на том концерте и позже написал о нем: “Благоговейная тишина стояла в зале, словно каждый слушатель застыл перед открытой могилой. Каждое слово, каждый звук напоминал о жертвах в Понарах”. Люба исполнила песню «Ночь» и погребальную песнь из пьесы еврейского драматурга Авраама Гольдфадена.

Прошел еще один тяжелый трагический год. Во время нескольких расстрельных акций Люба чудом оставалась в гетто, рядом с мамой. В январе 1943 года в Театре гетто под руководством талантливого молодого пианиста и дирижера Вульфа Дурмашкина ( его судьба напоминает судьбу Любы, он также вернулся из Польши в Литву, ему пророчили большое творческое будущее, Вульфу было всего 29 лет),  ставилась новая пьеса, в которой Левицкая играла главную роль. Был назначен день премьеры.

В этот роковой день Люба работала вне гетто, а потом возвратилась домой. Ее мама болела, и Люба раздобыла для нее немного еды, чтобы как-то разнообразить скудный ужин. Она тайком несла с собой фасоль и кусочек масла. Они были найдены во время обыска при входе в гетто.

Люба была схвачена, ее высекли плетью, 25 ударов вынесла эта молодая женщина за то, что хотела накормить свою мать. Месяц в тюрьме, в одиночной камере, а далее, расстрел в Понарах.

Театр в гетто просуществовал до конца существования гетто. Деньги, которые выручались за билеты на спектакли в гетто Вильно шли на поддержку бедных семей. Было поставлено десять спектаклей.  И это был героизм. Последний спектакль прошел на подмостках театра в сентябре 1943 года, за несколько дней до уничтожения гетто. Песни из спектаклей еврейского театра были песнями, которые пели узники гетто, когда шли в последний путь.

Любы тогда уже не было с ними. Она прожила короткую и яркую жизнь, трагически так рано завершившуюся. Ее отношение к матери, ее выбор остаться с нею и поддерживать ее в трудные минуты, это ведь тоже героический поступок.

А сейчас в здании театра гетто другой театр…Кукольный театр «Леле»

Нет еврейской общины Вильнюса. Нет тех артистов, нет тех зрителей, нет маленьких учеников музыкальной школы…Остались лишь редкие фотографии и афишы…

Вся память о них — в Понарском лесу…

Там не стало и Любы Левицкой…Одной из…

СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ!