Невозможно рассказать обо всех погибших, обо всех жертвах, Так же невозможно рассказать обо всех спасителях, обо всех Праведниках. Но о нем я хочу рассказать.

Герман Фридрих Гребе… Судьба распоряжается так, что чьи-то имена становятся известными всем, а чьи-то остаются в забвении.

Многим известно имя Рауля Валленберга… Николая Киселева, Ирэны Сендлер, Оскара Шиндлера.

У Германа  Фридриха Гребе был свой список. Вернее, не знаю, вел ли он такой список. Но знаю, что благодаря ему ходят по земле потомки многих людей, которые чудом остались живы в невероятных условиях. И их Чудом был этот человек.

Он, кстати, был немец. И единственный немец, который свидетельствовал с целью обвинения на Нюрнбергском процессе.

Свидетель убийств, ставший спасителем.

Он родился в маленьком городке на Рейне, вырос в бедной семье. Отец работал ткачом, мать – горничной. Гребе получил инженерное образование, женился, в семье появился сын.

Приход к власти нацистов принял на ура, как многие, вступил в партию. Но быстро протрезвел и начал испытывать неприязнь к идеям, которые пропагандировала партия. Выразив мысли вслух, попал в тюрьму, позже был освобожден. И надо полагать, больше свои мысли вслух не выражал.

 В 1941 г. Гребе был направлен на оккупированную территорию Украины. Его фирма была ответственна за строительство на территории Волыни, и Гребе занимался подбором строительных рабочих, среди которых было много евреев. Его миссия заключалась в наборе бригад строителей и укладчиков для помощи в строительстве и транспортировке инфраструктуры, необходимой для обслуживания железных дорог в Украине. В сентябре 1941 года Гребе открыл свой офис в городке Здолбунов, оттуда он руководил другими региональными офисами на Волыни и в других районах Украины.

на фото: Гребе с сыном в Здолбунове

Гребе оказался свидетелем уничтожения еврейского населения Волыни немцами и украинскими коллаборационистскими отрядами. Об одном таком случае нужно рассказать отдельно. Так как свидетельствовал Гребе на Нюрнбергском процессе.

Он присутствовал при расстреле пяти тысяч евреев в районе аэродрома рядом с городом Дубно. Пять тысяч человек! Это было 2 октября 1942 года. Мужчин, женщин, детей, стариков расстрельные отряды эсэсовцев и украинских коллаборационистов хладнокровно убивали у него на глазах, заставив их всех раздеться догола, расстреливали рядами на краю заранее вырытых траншей. Целые семьи, все поколения семей. Как читать об этом? Как? А надо читать! Ибо иначе нечестно.

Вот показания Гребе, с которыми он выступил, как обвинитель:

«Мой бригадир и я пошли прямо к ямам. Никто не беспокоил нас. Я услышал быстрые, один за другим, выстрелы винтовки из-за одной из земляных насыпей. Люди, которые сошли с грузовиков — мужчины, женщины и дети всех возрастов — должны были раздеться по приказу эсэсовца, который держал кнут для верховой езды или собак. Они должны были сложить одежду в определённых местах: отдельно обувь, верхнюю одежду и нижнее бельё. Я видел кучи ботинок приблизительно от 800 до 1000 пар, большие кучи белья и одежды. Без крика или плача, эти люди раздевались, стояли в семейных группах, целовали друг друга, прощались и ждали знака от другого эсэсовца, который стоял возле ямы, тоже с кнутом в руке.

В течение пятнадцати минут, которые я стоял рядом, я не слышал ни жалоб, ни просьб о помиловании.

Я наблюдал за семьей из восьми человек, мужчиной и женщиной около пятидесяти, с детьми от двадцати до двадцати четырёх лет и двумя взрослыми дочерями, примерно двадцати восьми или двадцати девяти лет. Пожилая женщина с белоснежными волосами держала в руках годовалого ребёнка, пела и щекотала его. Ребёнок ворковал от восторга. Родители смотрели со слезами на глазах.

Отец держал за руку мальчика лет десяти и тихо говорил с ним; мальчик едва сдерживал слезы. Отец указал на небо, погладил его по голове и, казалось, что-то ему объяснил.

В этот момент эсэсовец в яме что-то крикнул своему товарищу. Последний отсчитал около двадцати человек и приказал им идти за земляной курган. Среди них была семья, которую я только что упомянул.

Я хорошо помню девушку, стройную с черными волосами, которая, проходя мимо меня, указала на себя и сказала: «Двадцать три года». Я обошел насыпь и обнаружил, что столкнулся с огромной могилой. Люди были тесно прижаты друг к другу и лежали друг на друге, так что были видны только их головы. Почти на всех была кровь, стекавшая по плечам от их голов. Некоторые из застреленных людей все ещё двигались. Некоторые поднимали руки и поворачивали головы, чтобы показать, что они все ещё живы. Яма была заполнена почти на две трети. Я подсчитал, что в нём уже около тысячи человек. Я искал человека, который стрелял. Это был эсэсовец, который сидел на краю узкого конца ямы, его ноги болтались в яме. У него на коленях был автомат, и он курил сигарету.

Люди, совершенно голые, спустились по ступенькам, которые были вырезаны в глиняной стене ямы и забрались на головы людей, лежащих там, к месту, куда их направил эсэсовец. Они ложились перед мертвыми или ранеными людьми; некоторые ласкали тех, кто был ещё жив, и говорили с ними тихим голосом. Затем я услышал серию выстрелов. Я заглянул в яму и увидел, что тела дергались, а некоторые головы уже лежали неподвижно поверх тел, лежащих под ними. Кровь текла из их шей. Уже приближалась следующая партия. Они спустились в яму, выстроились в ряд около предыдущих жертв и были застрелены».

Вы прочитали это??

Нет прощения никому, ад, ад, только ад тем, кто совершал это!!

И рядом с этой тьмой оказался человек света… Гребе не мог спасти тысячи, но мог спасти тех, кто был в его распоряжении. А остаться равнодушным зрителем перед лицом бесчеловечных преступлений, свидетелем которых он был, он тоже не мог.

И он решил попытаться спасти, сколько он сможет…Под предлогом того, что он выполнял работу, необходимую для военных действий Германии, он набирал все больше и больше заданий, брал контракты гораздо больше, чем могла выполнить его компания. И соответственно возникла необходимость набора большого количества дополнительных рабочих, и это были евреи. Гребе делал все, чтобы защитить своих еврейских рабочих и их семьи. При этом демонстрируя самое уважительное отношение, что сказывалось на отношении других сотрудников к ним. Рисковал ли он жизнью? Все время.

В июле 1942 года Гребе узнал из своих источников, что планируется операция по уничтожению евреев Ровно и округи. 112 евреев из Острога, Мизоч и Здолбунова работали в его компании, и он решил, что должен их спасти! Он отправил их в отпуск на несколько дней, чтобы они не были сконцентрированы в одном месте. Но когда Гребе узнал, что людей забирают на расстрел прямо из их домов в гетто, он поспешил туда.

Гребе смог достать для них «охранные грамоты» и вытащил этих людей практически с места, где их собирали на расстрел. Пригрозил оружием и заставил украинских полицейских освободить сто пятьдесят человек. Сам лично ночью он повел их в Здолбунов, где было в тот момент менее опасно.

Но через некоторое время расстрелы начались в Здолбунове. Еврейская Волынь горела в страшном огне…

Гребе достал фальшивые «нееврейские» документы и вновь своих рабочих обеспечил ими. А что делать дальше в этой западне? На своей машине он перевозил по несколько человек в Полтаву, где было зарегистрировано еще одно отделение его компании, и этих людей никто не знал. Перевозил лично сотни километров по оккупированным дорогам. Отделение на самом деле было фиктивным. Герман Гребе придумал его и сам содержал. Цель была одна – предоставить убежище и спасти евреев, которые работали у него.

На фото: евреи, которые работали в компании Гребе.

Есть список имен тех, кто спасся. Не полный, конечно. Но каждое имя, это радость на душе… Дорога в Полтаву была очень опасной. Если бы машину Гребе остановили на проверку, все бы закончилось. Ему не было бы суждено прожить 86 лет… Как и спасенным им людям. Среди спасенных были Тадеуш Глас с женой и сыном, Альбина Вольф и ее дочь Люция , Барбара Фауст, Китти Гродецка и многие другие.

Гребе, сколько мог, тянул время со своим раздутым штатом. Но со временем его странные поступки и убытки его отделения стали вызывать подозрения у руководства компании. Просто ему повезло, что уже наступали другие времена. Ибо его собирались судить за растрату. Но не успели. После поражения немцев в районе Волыни, Герман Гребе с группой спасенных им евреев сперва оказались в Польше, а затем перешли линию фронта и Гребе сдался  американцам.

Он активно участвовал в Нюрнбергском процессе. И ему было что рассказать.

Но послевоенной Германии не нравилась такая позиция немца. Семью его начали преследовать. И Гребе эмигрировал в США. Продолжая и оттуда свою деятельность, обвиняя конкретных военных преступников и требуя привлечь их к ответственности.

Вы думаете, на его бывшей Родине это оценили? Ага. Оценили тем, что Герман Гребе оказался персоной «нон грата» для Германии ло конца своих дней.

Зато прожил жизнь свою он с чистой совестью. 24 марта 1965 года Музей Катастрофы «Яд ВаШем» удостоил Германа Фридриха Гребе почетным званием Праведник народов мира.

На фото: церемония награждения:

Не так давно в Израиль приезжала его правнучка… Была около дерева, посаженного дедом.

А это еще одно свидетельское показание, которое он дал после войны:

«Георг Маршалл был Гебитскомиссаром (командующим войсками) округа. Я подумал, что необходимо ему представиться, потому что мне нужна была помощь, как, например, поставка продуктов для моих рабочих из местного населения. Он принял меня в своей официальной резиденции и был удивлен, что я без формы. Я объяснил, что занимаюсь железными дорогами,  что имею срочные заказы и что в моем распоряжении тысячи рабочих. Я просил об улучшении их питания, так как выяснил, что евреи получают продуктов наполовину меньше, чем другие рабочие, и 80 процентов от их заработной платы… Гебитскомиссар, казалось (по крайней мере, внешне), согласился с моим предложением и обещал обсудить этот вопрос со своими чиновниками.

 И только несколько минут спустя я понял, что это был за человек… Маршалл спросил, как мне понравился Здолбунов и добавил, что я, конечно, понимаю, что еврейское население живет в постоянном страхе, и что это оправдано. «Вы знаете, что в начале августа 200 – 300 еврейских мужчин (я не помню точно цифру, которую он назвал) были расстреляны прямо здесь, на цементной фабрике?» Я ответил, что не знал об этом. Он объяснил, что расстрелом руководили коммандо СС. Это была планомерная операция по уничтожению определенного процента еврейского населения – только мужчин. И добавил: «Операция не была хорошо продумана, и все выглядело жестоко и бесчеловечно. Это не должно повториться». Услышав это, я решил, что имею дело с честным, ответственным человеком, и собирался ответить в том же духе, но он продолжил: «В будущем мы станем действовать по-другому, более гуманно: будем расстреливать не только мужчин, но и женщин с детьми. Это единственно правильный путь. Нельзя оставлять женщин, детей и стариков. Это лучшее решение еврейского вопроса. Мы должны их полностью уничтожить».

Видя мое потрясение, он сказал: «Да, господин Гребе, жизнь жестока. Мы должны делать то, чего ждет от нас партийное руководство и Гитлер».

Далее я спросил у него, планируется ли проведение подобной операции в Здолбунове. Он дал положительный ответ, на что я сказал, что сразу хотел бы выразить протест, поскольку для работы мне необходимы люди. Гебитскомиссар изумленно посмотрел на меня и ответил, что он не думает, что этому можно помочь.

Я сказал: «Знаете, господин Маршалл, я нахожусь в подчинении Вермахта и имею срочный приказ закончить проекты. Я несу ответственность за соблюдение расписания, и если я не завершу работу в срок, то попаду под военный трибунал».

Он ответил: «Ничего не могу сказать в данный момент, но я Вам сообщу. Возможно, Вы оставите себе мужчин, а мы ликвидируем женщин и детей».

Архив Яд ВаШем, О.3/2875»

Здесь нужно добавить, что тот самый «преданный делу» Георг Маршалл после войны подал иск, в котором утверждал, что Гребе оболгал его. Негативное отношение к Гребе в Германии не прекращалось и когда он жил в США. Постоянно публиковались оскорбительные статьи в его адрес. И Гребе даже проиграл иск Георгу Маршаллу. 

Все изменилось только в 1990 году, через 4 года после его смерти. В городе, где он родился был открыт молодежный центр его имени. В 2000 году был выпущен документальный фильм «Нежелательные в Германии», в который вошли интервью с Германом Гребе, членами его семьи, спасенными им людьми. Он уже не застал это…

***

Историческая справка, опубликованная музеем Яд ВаШем:

«Волынь – историческая область на северо-западе Украины. После нападения нацистской Германии на СССР, в июне 1941 года, немецкая армия продвигалась столь стремительно, что большинство евреев оказались в западне, и только примерно 5 процентов из них смогли бежать на восток. Сразу же после оккупации начались еврейские погромы, а также массовые расстрелы евреев украинскими карателями и солдатами Айнзатцгрупп. Были созданы гетто, где евреи жили в ужасных условиях, усугубляемых террором и каторжным трудом. Летом 1942-го прокатилась новая волна массовых расстрелов. До октября 1942 года было уничтожено около 142 000 евреев, в их числе 4 500 евреев из Дубно – бойня, свидетелем которой и стал Гребе. К началу 1943 года все остававшиеся в гетто и лагерях евреи были уничтожены. Те, кому удалось бежать, присоединились к партизанам в волынских лесах. Но даже и там евреи часто сталкивались с враждебностью и антисемитизмом нееврейских бойцов.

На фотографии выжившие в Катастрофе около братской могилы своих родных в Дубно. 1945 год. 

Считается, что только полтора процента волынских евреев пережили Холокост.»

На фотографии: Перед расстрелом. городок Здолбунов. 1942 год.

**

Полтора процента… Вы представляете, что это значит? Как же мало было таких людей, как Герман Гребе.

Как же дорого нам, что все же они были в этом жестоком мире…

СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ!!