Валера позвонил, как обычно около восьми. Татьяна Вольфовна заранее устроилась около телефонного аппарата. Хотя можно подумать, будто ей далеко добираться к нему в ее крошечной квартире… Но так было спокойнее.

Валера позвонил и уставшим голосом сказал: «Привет, мам». Он всегда звонит в это время и Татьяне Вольфовне нетрудно представить его в любимом кресле. Наконец, он купил себе новое, с подножником. Раньше клал Валера ноги на пуф. Вытягивал длинную спину так что хрустели позвонки. Затем расслаблялся, обмякал и дремал часик после работы. Жанна пока готовит ужин, они вместе едят и смотрят новости. А потом какой-нибудь фильм или очередное развлекательное телешоу. Маме он звонит обычно в промежутке между ужином и программой новостей. Коротко рассказывает, как прошёл день, коротко интересуется ее днем. А что, собственно, ежедневно рассказывать. Работа…Если бы от звонка до звонка, было бы проще. А здесь вечные стрессы, непредвиденные обстоятельства, подрядчик не приехал, опоздал, схалтурил. Все на нем, вся ответственность.  Устает жутко, постоянное напряжение, а что делать?

Валера поменял работу полгода назад. Когда с прошлой пришлось уйти, казалось, земля рушится под ногами. В пятьдесят семь разве можно найти новую работу? Молодые наступают на ноги, готовы для начала на любые условия, лишь бы закрепиться. Но он нашёл, и по специальности! Светлая голова у ее сына и душа работящая. Только устает ужасно. Слышит это Татьяна Вольфовна по голосу. А ей что главное, именно это и главное, родной голос сына услышать, по интонации понять, как он.

А как она?… На его вопрос скороговоркой: «Акактымам?», отвечает Татьяна Вольфовна обычно бодро, по – солдатски: «Все в порядке сын, корабль не тонет, а это главное».

Сын смеётся, радуется ее доброму ответу. Значит, все путем у мамы, можно спокойно попрощаться, пожелать спокойной ночи, и дальше смотреть телевизор, отдыхать от очередного сумасшедшего дня.

Но похоже, что корабль тонет…Не думать об этом. Лучше послушать сына. А Валера негромко рассказывает о какой-то Дане, не оформившей вовремя его заказ и из-за этого катастрофически сбивается весь график сдачи проекта, и о том, что сегодня полуфинал по футболу, поэтому сбивается и его личный график, футбол в поздние часы, но как не посмотреть такой матч. А вставать на работу затемно, еще до шести утра…

Татьяна живет в Сдероте, там с первого дня они поселились, а Валера теперь в центре, в Хадере. Так получилось. С каждым днем все острее чувствует Татьяна Вольфовна это, в принципе, не такое и огромное расстояние. Пару часов на машине, и сын может быть рядом. Но приезжает он редко. Когда встретил Жанну и они решили жить вместе у нее в Хадере, пообещал матери Валера бывать у нее, как можно чаще. Но воплощается это трудно, на первых порах сын старался, приезжал вместе с Жанной по субботам. Татьяна Вольфовна всю неделю готовилась к событию, и спечь и сварить и квартиру прибрать.

Потом приезды стали реже, и, верно, ведь. Жанне хотелось в выходные погулять, а не развлекать свекровь. Разве Татьяна Вольфовна это не понимает… Хочется Жанне внимание мужа, встреч с друзьями, путешествий. Сколько лет просидела она вдовой, первый муж погиб в автокатастрофе почти сразу после приезда в страну, сама поднимала дочь. Наверное, уже и не рассчитывала, что личная жизнь наладится. И вдруг встретила Жанна ее Валерку. Можно сказать, что любовь встретила. Даже под хупой дочери Жанны стоял Валера, как отец родной. И сегодня заботится о ней. Ирит ребенка ждет, благо молодожены живут рядом, всегда если что нужно, помощь есть.

А вот внучка Татьяны Вольфовны далеко. Так далеко, что, когда у нее день, у Светочки – ночь. Этот брак Валеры был насколько бурный, настолько и недолгий. Просто классика жанра.  Студенческая любовь, первая близость, загс, восторг от первых пеленок и совместно сваренного борща, который быстро сменился отчуждением, непониманием, слезами и хмурыми взглядами. И логическим финалом – разводом со всеми вытекающими последствиями. Последствия вытекали в размене столичной квартиры, алиментов, редких визитов внучки, которая стала чем-то вроде эксклюзива в жизни Татьяны Вольфовны. Фактически она есть, а обнять, прижать, погладить по волосам или сказку рассказать некому.

После отъезда в Израиль связь была лишь на первых порах. Затем бывшая невестка вышла замуж за военного, столичную квартиру выгодно сдала, а сама отправилась в гарнизонную жизнь. Светочка выросла в Южно-Сахалинске, там и живет своей уже взрослой жизнью, отцом называет отчима, о существовании бабушки может и забыла совсем. Все, что есть у Татьяны — это фотография ее, шестилеточки. Высокий лоб, ровный пробор, две косички и недетский взгляд серых Валеркиных глаз. Ей иногда мечтается, что внучка рядом, может, вот – вот, позвонит в дверь, зайдет, и оживет ее пространство, наполнится смехом и молодостью. К соседкам по хостелю заглядывают внуки, вот и ей такая картинка видится.

А на сына за то, что редко приезжает, Татьяна Вольфовна не в обиде, и на Жанну обиду не держит. Себя хорошо помнит она одной – одинокой. Как растила Валерку сама, без всякой помощи. Подруги крутили у виска, к чему эта гордыня, но она тогда даже от алиментов отказалась. Всегда была бескомпромиссной, по глупости, наверное. Но разве характер переделаешь? И не гордыня то была, а скорее сплошные комплексы, не навязывать себя никому. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

А была ли любовь? Была. И, казалось, навечно.  Мечтали она вместе со Львом о сыне и дочке, о новой квартире со всеми удобствами, о хорошем телевизоре, о том, как поедут вдвоем в отпуск, и побывает Татьяна в Крыму, в «Ласточкином гнезде». А пока моталась она по командировкам, внедряла новые технологии в процессы сельского хозяйства, из теории, которую разрабатывал ее отдел в НИИ, так сказать, в практику.

Это в каких анекдотах, муж приезжает домой, а у жены – любовник? Ну да, в классических анекдотах. А жизнь иногда еще те сюрпризы преподносит. В дождь разнесло дорогу в колхоз, там ее ждали, там и заночевать собиралась Татьяна. Но пришлось отменить поездку, вернуться с половины пути, чтобы найти у себя дома мужа в постели с Антониной Михайловной. Тонькой, то есть. Но представилась она так, по имени — отчеству. Не растерялась, такие не теряются. Сказала, что давно пора поговорить и разобраться, вот как раз время пришло для этого. А Лев молчал, словно молча соглашался со всем, что несла Антонина Михайловна. Стояла Татьяна дважды униженная, им и его любовницей, молчала. Так же молча, открыла шкаф и вынув свои вещи из чемоданчика, запихнула все мужнино имущество. Молча поставила у двери и этим двоим на дверь указала. Это потом рыдала она так, что пришлось из дому бежать в ночь, где-то выкричаться. Это потом, опомнившись, пришел Лев просить прощения, рассказывая, что не хотел он этой связи, вернее не думал, что так вот получится. Просто встретилась красивая женщина, уверенная, эффектная, как могла внимание его на себя обращала. А он что, железный?

Просто??? Слушала его Татьяна так же молча, слушала и все время видела его с Тонькой, в своей кровати, на постели, которую накануне выстирала и постелила с любовью. Льву было бы легче, чтобы накричала Татьяна, может врезала по щеке, но она молчала. Развод был оформлен в день рождения Валерки, три года ему исполнилось.

Льва не стало рано. Инфаркт в сорок восемь лет. Он тогда женился на Антонине Михайловне, добилась она своего. Родил с ней еще сына. Но к Валере Татьяна его не подпустила, потому от алиментов отказалась, чтобы не мог требовать встреч. И о похоронах сыну не сказала.  Словно не было того человека в ее жизни. И в жизни ее мальчика. Только ее мальчика.

— Акактымам? — спрашивает Валера. Слышит Татьяна Вольфовна звуки рекламы какой-то, значит, сын смотрит на экран, ждет новостей. И вот так сейчас его огорошить своими бедами…

— Я вот что, сынок, хотела тебе сказать, — наконец решившись, начала Татьяна, — тут у меня…

Сирена! Какой морозящий сердце, звук. Неужели опять начали бомбить этот несчастный город? Как же страшно пронзительно звучит сирена. Валера на другом конце провода услышал ее. «Мать, — деловито и вполне спокойно сказал Валера, — я тебе позже перезвоню, ты только не волнуйся, спускайся быстро в бомбоубежище!»

Татьяна бы не волновалась, но сердце прыгает, а ей нельзя, ей тихую жизнь врач прописал. Если только, вообще, жизнь… В бомбоубежище она решила не спускаться. Слышно было, как соседки по этажу хостеля топали по лестницам. Она тихо пересидела сирену в своей комнате.

Вновь посмотрела на бумаги, которые получила у врача, вновь попыталась понять непонятный ей язык. Не пошел иврит у нее, что же делать…Сегодня утром доктор, приятная молодая женщина, стараясь ей помочь, даже позвала лаборантку Валю, чтобы та помогла с переводом.  Валя повздыхала, переглядываясь с врачом, затем сказала, что пришли результаты анализов.  И что они, тут запнулась Валя, подбирая слова, нехорошие они, короче. Нужно делать дополнительные проверки, возможно вновь предстоит серьезное лечение, надо набраться сил.

Нехорошие…, все стало понятно. Опять вернулась эта беда в жизнь. Теперь под другим углом хочет победить ее… Десять лет назад обнаружили у Татьяны Вольфовны болезнь крови, лейкоз, и была химиотерапия, и целый набор таблеток, которые подобрали ей, поначалу варьируя разные схемы лечения. Но она не отчаялась, и даже не изменила своим правилам жизни, быть самостоятельной. Сын как раз женился, переехал в Хадеру, наконец был счастлив. Она так и не рассказала ему тогда, сколько перенесла боли душевной, боли физической. А вот сейчас, когда все похоже возвращается, а она состарилась на десять лет, надо бы с ним поделиться.

— Ну что, мам, как ты там, спустилась в бомбоубежище? Знаю, знаю, что «Железный купол» отбил, но ты все равно не устраивай «русскую рулетку», пожалуйста.  — Валера тяжело дышал —  Извини, что сразу не перезвонил.  Жанна с Ирит как раз по телефону разговаривала, у нее жуткий токсикоз, только лимон помогает.  Я подскочил к ней, отнес пару лимонов, Жанна простужена.  А ты до сирены что-то хотела мне сказать, верно?

— Хотела сказать? – удивленно переспросила Татьяна Вольфовна, — не помню, сынок. Наверное, что-то несущественное. А в бомбоубежище, конечно, спускалась, со всеми местными бабушками наперегонки. Все в порядке, сын.

Валера рассмеялся и пожелал ей спокойной ночи. Начинался решающий матч, а завтра снова тяжелый рабочий день.

4.06.18