Ваши мудрецы учат: Мессия придет через много веков;  «Без огня, без крови возродится Иудея —       С каждым посаженным деревом, с каждым построенным домом.      А я говорю: если вы СЕЙЧАС      Не сделаете все, чтобы ускорить его приход,      Не пойдете в огонь со щитом Давида,      Не промчите коней по колено в крови —      То Мессия и через века не придет      И Иудея не воскреснет!»

(Ури-Цви Гринберг «Правда только одна» 1936 г.)

***

И было утро, и был вечер. И палило солнце, и слезинки росы орошали землю. И жили на этой земле сильные люди, и боролись они за право обладать этой землей.

Три тысячи лет назад по гористым склонам Иудеи ходил юный пастух и играл на лютне. И музыке его внимали бескрайние просторы, и все живое обращалось в слух. Звали пастуха Давид. Его путь из Бейт-Лехема привел в Хеврон, и уже, будучи царем Объединенного царства Израиля и Иудеи, Давид прославился, как проникновенный певец, автор лучших образцов древней поэзии на иврите. Но все же главное достижение царя Давида заключалось в том, что в годы своего правления он усилил могущество своего царства и не уступил ни пяди его врагам.

Потомки Давида, одного из ярких представителей двенадцати колен Израиля, давно не живут в ныне арабском городе Бейт-Лехеме, да и в сегодняшнем Хевроне жизнь маленькой еврейской общины далеко не царская. Но находится на территории древней Иудеи современный район Гуш — Эцион. Здесь расположены 15 еврейских поселений и проживают 52 тысячи человек.

В группе представителей израильских СМИ мне пришлось побывать в Гуш-Эционе, аттракции которого всегда привлекали путешественников. И здесь действительно есть, что увидеть.

Гуш-Эцион — это бескрайнее синее небо, молчаливые камни, соединенные навеки с землей вплетенной вязью травы. Это цветные палисадники жителей поселений, прогрессивное сельское хозяйство, высокий уровень образования, уникальные археологические открытия.

Это самый вкусный в Израиле виноград и яркие черешневые сады. Это первый снег, покрывающий кружевной шалью горы Иудеи задолго до того, как он выпадет в Иерусалиме. Но главное — человеческий фактор. Жителей Иудеи принято называть поселенцами. И слово это по-разному звучит в устах представителей разных политических формаций. Мне же эти люди напомнили израильских первопроходцев, пионеров первых этапов Алии. У них все еще горят глаза, и мысли не затуманены проблемами приобретения престижного автомобиля или коттеджа.

Здесь мало кто знает песню Булата Окуджавы о дверях закрытых, которым грош цена, но многие верны этому принципу. Здесь живут открытые гостеприимные люди, гордые своим присутствием на древней иудейской земле. И невольно заражаешься их чувством. Они живут в любви и согласии, пусть иногда даже в маленьком и не престижном караване. А за право построить дом, посадить дерево и вырастить детей в Гуш-Эционе пролито немало еврейской крови…

***

Мы стоим на кладбище кибуца Кфар-Эцион около могилы Эреза Леванона. Вечерний ветер чуть колышет белые розы, которые положили на надгробие хайфские журналисты, друзья отца Эреза.

Поэта и журналиста, сотрудника местного приложения газеты «Едиот Ахронот» Мотке Леванона, много лет прикованного к постели тяжелой болезнью, уже нет с нами. Возможно, семейная трагедия и подорвала его здоровье. Его сын Эрез Леванон, в юные годы принявший религиозный образ жизни, жил в поселении Бат-Айн.

Он был певцом и музыкантом. Глубокая религиозность не мешала Эрезу ездить в Индию, где собирается израильская молодежь, и играть для них на своей гитаре любимые песни, возвращая юношей и девушек мыслями на родину. Он часто ездил с другом в Иерусалим и рядом с молодежными клубами играл хасидские песни, собирая много слушателей.

Эреза убили зимним полднем 25 февраля 2007 года, когда он, как обычно, уединился на природе, чтобы почувствовать близость Всевышнего. На его теле было множество ножевых ранений. Следы преступления привели в соседнюю арабскую деревню, жителям которой почему-то страшно помешало уединение Эреза с природой. Эрезу Леванону было 42 года. Дома его ждали жена Дафна, трое малышей и только выпущенный музыкальный диск, который Эрез назвал «Свет в сердце». Свет в сердце остался, а Эрез Леванон навсегда покинул землю Иудеи. Он — одна из жертв борьбы еврейского народа за право жить на родной земле.

***

Гуш-Эцион возродился как район еврейского присутствия в конце 20-х годов прошлого века. Однако многие годы все попытки стабильной жизни были сломаны жестокими налетами арабских соседей. Но евреи всегда хотели вернуться на эту землю. В1943 году представителями религиозного сионистского движения «Хапоэль- Хамизрахи» был организован первый в этом районе кибуц Кфар-Эцион. Вскоре появились еще три поселения. Члены «Бней-Акива», репатрианты из Восточной Европы, основали в 1945 году поселение Месуот-Ицхак. Неподалеку от него в 46-м возник кибуц Эйн-Цурим, а в 1947 году члены движения «ха-Шомер ха-цаир» заложили первый камень кибуца Ревадим.       В 1947 году в этих четырех населенных пунктах насчитывалось 450 жителей. Война за Независимость нашей страны практически началась в ноябре 1947 года, в тот день, когда совет ООН принял решение о создании государства Израиль. А началась война в Гуш-Эционе, откуда арабы всеми силами хотели изгнать еврейских жителей. Таким образом, они планировали подобраться к Иерусалиму, чтобы отрезать его от остального еврейского мира.

Жители Гуш-Эциона выдерживали атаки врагов почти полгода. Но арабы блокировали дороги. Все попытки прислать поддержку из еврейского ишува заканчивались неудачей. На гористых склонах недалеко от Гуш -Эциона есть мемориальная доска памяти 35 бойцов Хаганы, пытавшихся прорваться в осажденные поселения и принявших неравный бой. Ими руководил молодой иерусалимец Дани Мас, сын известного книжного издателя. Бойцы сражались до последнего патрона и все погибли в том бою. Это случилось 16 января 1948 года.

Участь защитников Гуш-Эциона также была трагической. В мае 1948 года накануне осады из поселений успели вывезти женщин, стариков и детей. А 13 мая (4-го ияра) после кровопролитных боев, в которых погибли почти все защитники Гуш-Эциона, арабы ворвались в еврейские поселения и разрушили их. Пятнадцать бойцов, оставшихся в живых в бункере последнего обороняющегося дома, были взяты в плен. Вопреки всем правилам обращения с военнопленными, их расстреляли на месте. А на следующий день 14 мая (5 ияра) 1948 года мир узнал о рождении государства Израиль.

С тех пор в этот день отмечается День Независимости. А накануне страна стоит в траурном молчании в День Памяти. Но мало кто знает, что выбран был этот день Кнессетом в 1949 году как день самых больших потерь в войну за Независимость — день падения Гуш- Эциона, потерявшего 240 своих защитников.

Прошло немало лет со времени возвращения иврита на землю Иудеи. В 1967 году, в ходе Шестидневной войны, израильская армия вновь освободила Гуш-Эцион. Сразу после войны многие израильтяне вернулись в эти места. Первыми приехали повзрослевшие дети Гуш-Эциона, которых успели вывезти в 1948 году, до того, как в поселения ворвались арабы. Они осуществили мечту своих отцов, создав красивейшие еврейские поселения. А в Кфар — Эционе на месте дома, где погибли последние защитники кибуца есть аудио-визуальный музей, в котором его посетители переносятся в дни 1948 года, полные драматических событий и подлинного героизма.

 

***

Если позволить себе вернуться к образу царя Давида, то хочется вспомнить, что лучшая его элегия посвящена гибели царя Шауля и его сына Йонатана, не вернувшихся после битвы с филистимлянами на горе Гильбоа : «Краса твоя, Израиль, лежит пораженная на высотах твоих. Как пали герои в сражении! О, как пали герои! Как погибло оружие бранное».

Этой трогательной песне тысячи лет. Сегодня время диктует другие поэтические строки, другие мелодии. Но, как и раньше, поэты и музыканты находят свою музу на земле Иудеи. Здесь расцветает их талант, если только не обрывается на незаконченной октаве, на недопетой строке.

Когда мы покидали кладбище кибуца Кфар-Эцион со строгим рядом надгробий, я остановилась около одного из них. И прочитала, что под этим серым камнем покоится композитор Аркадий Гуров.

Аркадий Гуров, как и Эрез Леванон погиб 25 февраля. Это произошло двенадцать лет назад в канун веселого праздника Пурим. Аркадий ехал в машине своего друга Абрама Фиша домой в поселение Нокдим, когда по автомобилю был открыт прицельный огонь. Оба друга погибли на месте. Аркадий репатриировался из Минска в 1991 году и сразу поселился в Гуш-Эционе. Он рассчитывал прожить там долгие годы, но погиб в 45 лет. Осталась светлая музыка Аркадия Гурова, которая сразу оказалась признанной и популярной, его академические произведения, джазовые композиции, незаконченный мюзикл «Голем». Но главное, остались его жена Мириам и четверо детей, старшему из которых тогда исполнилось десять лет. И маленький Хаим Гуров читал кадиш по отцу. Наш соотечественник поэт — бард Юлий Ким посвятил памяти Аркадия Гурова стихотворение, которое заканчивается следующими строками:

Убили музыканта, А музыка живет:

Она звучит и дышит,

Танцует и поёт,

И подтверждает зримо Прозрение мое,

Что жизнь — непобедима,

Как ни стреляй в неё.

***

И все же Музыка Иудеи жива. И никакой террор не может победить ее. Следующая встреча — тому доказательство. Во время нашей поездки сотрудник популярного радиоканала «Север без перерыва» Йоав Минц, встретился со своим сыном Гаем — Цви и маленьким внуком, проживающими в поселении Бат-Айн. Двенадцать лет назад во время задержания террористов, в районе поселения Офра погиб сын Йоава — старший сержант Раз Минц. Ему было двадцать лет.

Гай, вернувшийся к религии, уже тогда жил в Гуш-Эционе. Гай Минц, певец, композитор и музыкант, выпустил диск с песнями, посвященными памяти брата, который назвал «Петь тебе всем сердцем». После этого он выпустил еще несколько популярных дисков, где блестяще соединились современные и хасидские мелодии. И в поселении Бат-Айн, навсегда покинутом певцом Эрезом Леваноном, продолжила звучать музыка, проникающая в души слушателей.

***

Почему Гуш-Эцион полон музыкантов мне трудно сказать. Быть может, мелодия рождается там сама от присутствия вечных иудейских камней, первого кружевного снега, летней вечерней прохлады, спелых гроздей винограда или ярких веток черешни. А быть может, ветер давних времен напевает жителям Гуш-Эциона вечную Песнь Песней, обращая каждый звук в музыку… Навсегда.