Историю этого дня, пожалуй, можно было начать со сказочной фразы: «Жили-были…»

Давно это было, во время правления римского императора Адриана. Жили-были в Иудее четыре еврея. Ну а там, где четыре еврея, известно, что есть как минимум три мнения. Здесь предоставим слово Талмуду:

«Рабби Иегуда, рабби Йоси, рабби Шимон и Йеуда бен-Герим обсуждали вклад римлян в развитие страны. Рабби Иегуда сказал, что римляне сделали много хороших вещей — основали рынки, мосты и бани. Рабби Йоси промолчал. Рабби Шимон сказал, что все, что сделали римляне, — сделали для собственной пользы. Рынки — чтобы было место для проституток, бани — для ублажения собственного тела, мосты — для сбора пошлин. Иегуда бен Герим разболтал содержание разговора. Это дошло до властей, и они решили, что рабби Иегуда должен получить повышение за то, что возвеличил римское правление, рабби Йоси должен быть сослан в Ципори за то, что промолчал, а рабби Шимон должен быть казнен за то, что порицал правящий режим». (Вавилонский Талмуд, трактат Шабат 33б)

Так рабби Шимон Бар-Йохай оказался в изгнании. Он успел скрыться ранее, чем за ним пришли, чтобы привести в действие смертный приговор. Двенадцать долгих лет скрывался рабби Шимон с сыном Элазаром в пещере, расположенной в Галилее, недалеко от Пкиина. Только после смерти императора он смог выйти оттуда.

Эти двенадцать лет он посвятил изучению Торы, познав ее глубину и высоту, питаясь плодами рожкового дерева и утоляя жажду водой из соседнего родника. Говорят, что выйдя из пещеры, он возмутился, увидев работавших в поле людей, не понимая, как они могут заниматься столь низменным делом. И этим навлек на себя господний гнев… Тогда Рабби Шимон провел в пещере еще двенадцать месяцев и научился понимать простых людей.

Эти тринадцать лет жизни рабби Шимона Бар-Йохая одарили его необыкновенной мудростью и знаниями, которыми он делился с учениками, открыв учебные заведения — «иешивы» — в Сидоне, Мироне и в Текоа. Тайны Торы, познанные им, легли в основу книги «Зоар» — главной книги Каббалы.

Точный год смерти рабби Шимона бар-Йохая неизвестен, это случилось приблизительно в 160 году нашей эры, восемнадцатого число еврейского месяца Ияр. Главные тайны Торы он передал ученикам накануне смерти, и в этот день ученики его увидели пламя, которое не позволяло приблизиться посторонним людям к дому рабби Шимона. Он был похоронен в пещере, рядом с деревней Мирон.

Почитание мудреца в день его смерти стала одной из главных традиций праздника Лаг ба-Омер. Сам же праздник возник в честь того, что в этот день прекратилась эпидемия, скосившая множество учеников другого мудреца, рабби Акивы.

А в память о Шимоне бар-Йохае в этот день принято разжигать костры. В первую очередь этот каникулярный день приносит радость детям, и не гаснут костры до глубокой ночи. Устраиваются семейные костры, или собираются целые классы одной компанией. Для этого ребята старательно собирают заранее все, что может стать основой костра. «Взвейтесь кострами, синие ночи…» — эта пионер-лагерная песня раз в году весьма актуальна и в Израиле.

А как замечательно запекать в костре картошку, которую мамы заранее завернули в фольгу, поглощать разные сладости, и просто проводить время вместе. При этом многие светские израильтяне, надо полагать, не очень углубляются в причины возникновения праздника Лаг ба-Омер.

Но есть в этот день главный костер страны. Его зажигают недалеко от могилы Шимона бар-Йохая, на горе Мирон. В память о нем. Со временем эта традиция крепко укоренилась в народе. И в последние годы на горе Мирон на протяжении суток собираются порядка полумиллиона человек! Представителей всех течений иудаизма, светских и религиозных, израильтян и зарубежных туристов.

И даже в этом году, когда в связи с сильнейшей жарой, посланной нам в день Лаг ба-Омер, были приняты различные постановления и запреты, касающиеся разжигания огня, костры на горе Мирон остались неприкосновенными.

Впервые вчера мне посчастливилось побывать на этом празднике костров и почувствовать его ауру. Маленький мошав Мирон, в котором проживают порядка тысячи человек, на одни сутки превращается в центр страны.

Туда заранее перекрывается дорога, и доехать можно только общественным транспортом.

Множество автобусов везут людей, которые хотят принять участие в этой церемонии на Лаг ба-Омер. Кстати, современный мошав Мирон, построенный выходцами из Венгрии и Румынии, а также религиозными бойцами Войны за независимость, в этом году отмечает свое семидесятилетие, он возник в 1949 году. Здесь обычно тихо и свежо, как во всех горных поселках Верхней Галилеи.

Кроме одного дня в году, когда мошав преображается.

Яркий свет, флаги и шары, и даже мыльные пузыри и другие развлекательные аксессуары немного смещают акценты, но это лишь в начале пути к месту главного действия.

А затем дорога вдруг сужается, и вскоре ты оказываешься в сердце мошава, среди всех, кто специально приехал сюда, чтобы прикоснуться душой к традициям Лаг Ба-Омера.

А по традиции церемония зажигания костра — прерогатива представителей хасидов Бояна. И ее открывает адмор этого хасидского двора, корни которого уходят в Западную Украину, в маленькое одноименное местечко. Это право первого костра на горе Мирон получили хасиды Бояна еще в конце девятнадцатого века.

Мне пришлось стоять на женской половине праздника и видеть множество женщин, собравшихся там. А сколько детишек привозят родители с собой, чтобы они также прикоснулись к торжеству!

 

Есть в этот день и любопытная традиция, которая называется «халаке». В этот день на горе Мирон впервые стригут мальчиков, достигших трехлетнего возраста. И этой традиции верны многие родители, которые специально привозят сыновей.

Вообще, энергетика этого места особенная, в день Лаг ба-Омера ее можно, пожалуй, сравнить только с Иерусалимом, с площадью у Стены плача.

И нужно честно сказать, что экран самого крутого телевизора не сможет передать то, что чувствуешь, когда находишься в мошаве Мирон в эти часы.

Наверное, потому и едут сюда тысячи людей, добираются целыми семьями, везут маленьких детей, едут старики и беременные женщины. Каждому прибывшему понятно, для чего он приехал в Лаг ба-Омер в горы Верхней Галилеи.

Я посетовала, что женщины находятся в отдалении от костра, и услышала в ответ, что энергетическая сила этого костра настолько высока, что достигает каждого, кто прибыл в мошав Мирон. Так я познакомилась с Ривкой. Риква родилась в Бней-Браке, а приехала из Иерусалима, из квартала Меа-Шеарим, у нее девять детей и уже появились внуки. А на гору Мирон в день Лаг ба-Омер Ривка ездит около тридцати лет. Я спросила, что же так манит ее сюда.

«Я чувствую, что нахожусь здесь не только среди людей, — ответила она, — а в первую очередь, среди их душ. Это как миква, которая очищает душу одновременно всем, кто собрался здесь».

Она добавила, что огонь костра праздника Лаг ба-Омер — это свет, собирающий вместе еврейский народ. Свет Торы, который горит так ярко, что виден издалека.

Ривка рассказала, что был у нее тяжелый период в жизни, когда она не справлялась с уплатой крупных долгов. И одна из поездок на гору Мирон помогла, однажды ей простили долг, и она смогла возвратиться к рутинной жизни. По профессии Ривка – педагог, преподает математику. Она свободно владеет английским и радушно отвечала на вопросы иностранных корреспондентов.

Организаторами этот день продуман так, чтобы минимизировать ненужные происшествия. Служба безопасности, машины пожарной службы, «скорая помощь», все на посту. И действительно, полусотне человек в этот день понадобилась медицинская помощь.

Организация ЗАКА во время церемонии помогает родителям оперативно найти ребенка, если он потерялся. Везде есть вода и легкое угощение, устраиваются также праздничные трапезы, причем бесплатно, можно зайти и перекусить.

А костры на горе Мирон продолжаются до окончания дня Лаг ба-Омер, когда устраивается еще одна финальная торжественная церемония. Более суток освещают они Верхнюю Галилею.

Да, праздник Лаг ба-Омер, это также музыка, которая звучит вокруг. А музыка — это всегда полет. Не только в прошлое, в местечки черты оседлости, к радости и горю моего народа. Это полет души, который не хочется останавливать.